— И что, она правда соединяла всех, кто звонил Строуджеру, не с ним, а со своим мужем? — усомнилась Жирафа.
— Этого мы точно не знаем, — ответил Кот Админский, — потому что Строуджер решил вопрос кардинально. Он подумал, чтобы у телефонисток не было соблазна мошенничать, надо просто очистить нашу планету от телефонисток.
— Не удивительно, — заметил Мишка, — в похоронном деле принято решать вопросы раз и навсегда. И как же он это сделал?
— Да просто изобрёл автоматическую телефонную станцию и вертящийся диск, который передавал нужный номер электрическими импульсами, так что говорить уже ничего не надо было, станция соединяла с нужным номером сама, — пояснил Кот Админский.
— Правильное решение! — одобрил Оловянный Солдатик. — А к чему ты это?
— Да к тому, что потомки этого нечестного гробовщика-конкурента решили, похоже, взять реванш, и теперь сажают этих телефонисток, где только могут.
— Каких телефонисток? Я не видела, — удивилась Жирафа.
Кот Админский посмотрел на неё как на дурочку:— Телефонисток не видно, их слышно. Теперь ведь, в какую компанию не позвонишь или в учреждение какое, тебе автоматическая телефонистка отвечает, надо ей слова определённые говорить или кнопочки определённые нажимать, чтобы соединила с кем надо.
— Так ведь теперь телефонистка автоматическая, прогресс всё-таки, — возразил Мишка.
— Так это прогресс на уровне арифмометра с электроприводом, — парировал Кот Админский, — а мне в двадцать первом веке сподручнее считать на калькуляторе и номер набирать самому, а не беседовать с тупым роботом.
— Это всё капитализм! — не выдержал Ёжик. — Автоматическая телефонистка выгодна только капиталистам, ей зарплату платить не нужно, а на то, что трудящиеся, как в девятнадцатом веке, теряют время на разговоры с телефонистками, им наплевать.
Я вообще-то не уверен, что в девятнадцатом веке трудящиеся много звонили по телефону, но с Ёжиком о трудящихся лучше не спорить.
И Кот Админский его поддержал:
— Да в девятнадцатом веке даже лучше было! Телефонная барышня могла оказаться очень смышлёной или, в худшем случае, просто смышлёной, а таких тупых, как нынешние роботы, на работу просто не брали, так что в девятнадцатом веке соединение быстрее происходило.
— А как же им быть, если хотят, чтобы у компании был один красивый номер, а людей там много? — спросила Жирафа.
— А вот для этого человечество изобрело ещё одну гениальную вещь — добавочные номера, — пояснил Кот Админский. — Вывешиваешь на сайте, например, банка телефонный справочник, где говорится: хочешь послушать информацию по кредитам — набери или произнеси добавочный 123; хочешь поговорить со специалистом по ипотеке — набери 135; заблокировать карточку — 111. И всё! И клиенты будут довольны. Ну а для тех, кто добавочного не знает, можно и робота-телефонистку оставить. Но вообще-то так в этом мире принято, кто хочет, чтобы ему звонили, вывешивает свои телефонные номера, кто не хочет — не вывешивает. Так что, если компания не даёт номера филиалов, не даёт номера отделов и даже не даёт номера автоответчиков по конкретным вопросам, значит, не очень-то эта компания хочет, чтобы ей звонили.
— Ничего-то ты, Котик, в бизнесе не смыслишь, — вздохнул Мишка. — А как же люди услышат их замечательную рекламу, если всё автоматически будет?
— Вот я и говорю, что это потомки бесчестного гробовщика, — не смутился Кот Админский, — используют доступ к телефонной линии, чтобы впаривать свои услуги — тот же почерк.
— Ты думаешь, они все родственники? — не поняла Жирафа.
— По крови-то вряд ли, — сказал Кот Админский, — но по духу — точно! Все духовные наследники бесчестного гробовщика.
— А ведь сами-то капиталисты используют добавочные номера для звонков внутри своих компаний, — заметил Ёжик.
— Ну тогда всё ясно! — Мишка почему-то подмигнул Коту Админскому. — Капиталисты завидуют коммунистам. Ведь многие годы после революции автоматический набор номера был привилегией. Простые люди продолжали звонить через телефонисток, и только у больших начальников стояли телефоны правительственной связи с диском, который надо было вертеть, чтобы набрать номер. С тех пор правительственную телефонную связь и зовут "вертушкой". Вот я и думаю, что нынешним топ-менеджерам хочется, наверное, иногда почувствовать себя людьми большими, государственными. И сидят они такие важные в своих кабинетах перед телефонами, по которым могут прямо позвонить любому сотруднику. Тут уж можно себя хоть Брежневым вообразить, хоть Сталиным.— Ну Мишка наш конечно шутит, — произнесла Котелаида Зигмундовна и вопросительно так на Мишку посмотрела.
А что тут спрашивать-то? Все уже и так догадались, что Мишка шутит. Но он всё же кивнул.
— Но в этой шутке есть большая доля правды, — продолжила Котелаида Зигмундовна. — Принуждение к ожиданию — очень мощный психологический инструмент, который имеет разнообразное применение. Фраза «Дождитесь, пожалуйста, ответа оператора» вовсе не безобидна. Заставляя человека беседовать с роботом-телефонисткой и ждать ответа, компании и чиновники дают ему понять, насколько он и его время ничтожны перед лицом их организации.
— Они такие коварные? — ужаснулась Жирафа. — Тогда понятно, почему в некоторые компании позвонишь, а они сначала спрашивают, из какого вы региона... Это чтобы показать, какие они большие...
— Вот вам звериный оскал капитализма, — не удержался от замечания Ёжик. — Даже на определителе номера экономят.
— Так со «Сбербанком» вообще смешно получается, — заметил Кот Админский, — их спрашиваешь про отделение на Филёвском бульваре, а телефонистка в ответ вопрошает: «Сначала назовите, пожалуйста, свой регион».
— Так они, наверное, думают, что Фили это племянник Клары Цеткин и Розы Люксембург, и в каждом городе есть бульвар его имени, — предположил Мишка.
И все тут заговорили про «Сбербанк», про то, как правильно взрослые сделали, что все счета там позакрывали...
А я так и не понял, с чего вдруг столько телефонисток развелось?
